ОчкиМАРТЫШКА И ОЧКИ

Отпуск в Коктебеле 13,7-летней дочке понравился настолько, что принялась канючить ещё недельку продления удовольствия для. Но у меня был билет на обратный рейс Киев-Сан-Франциско  с датой вылета через несколько дней, да ещё куча дел в Киеве. К тому же сильно устал - сказался хронический недосып и бешеная активность девицы, которой дело было до всего - разных там аттракционов, развлекушек, путешествий и любого экстрима да драйва. А особенно до шоппинга. 

Просто купить она ничего не просила. Видать, от бабушки, польской графини, ей досталась не только аристократическая породность, но и кураж. «Папа, купи..!» ни разу от неё не услышал. Так, вроде невзначай долго изучала (примеряла) предмет вожделения, всем видом давая понять, что он ей пришёлся, и вот именно он сделает её счастье в этой жизни полным. Вестимо, папашка, не какой там тупой доцент, а понятливый профессор, воспитанный ушлыми студентами,  соображал сразу: «Сколько? Заверните!»

Увы, шопинг начался уже на второй же день с трагедии. Из-за крупной гальки на пляже. Хотя уверяют - жутко полезна, но ходьба по ней босиком - нелёгкое испытание для городского жителя, из-за неё я больше ни ногой даже в прекрасную Ниццу. Тут же, на коктебельском пляже,  надевая ласты, я оступился на  камушке с кулак, наноутёсе и уселся на лежак. Да по закону подлости, именно в то место, куда юная неряха бросила любимые солнцезащитные очки.

Эти очки, недешёвые по украинским понятиям, она долго выпрашивала у бережливой мамочки и получила лишь ценой большой потери крови. Высосанной оной мамочкой в течение мученического двухнедельного отрезка времени,  пока малая их выслуживала отличной учёбой и примерным поведением. Да ещё любовь к этим очкам подогревалась до высшего градуса завистью подружек.

У меня насчёт этих очков было другое мнение, но я его засунул в себя поглубже, чтобы не осквернить святыню. Которую, правда, варварски уничтожил, как талибы - 19-метровую статую спящего Будды III-го века. Но, в отличие от припижженных талибов, я это сделал не во славу ислама, а ненамеренно. К тому же это был редкий случай, когда не я накликал приключение на свою жопу, а наоборот.

В общем, трагедия. Глаза со всплывшей из глубины веков исторической еврейской  (со стороны дедушек) грустью. Да ещё полные неподдельных слёз, готовых выплеснуться из берегов век бурными ручьями. Большое человеческое горе! Которое даже не посмел осквернить пошлой дидактикой типа «Вот те урок: бушь всё класть на своё место!»

Срочно помчались на приморский бульвар искать такие же очки. Но примерно в десятке очковых развалов из сотен фасонов ТАКИЕ не нашлись. Чуток утешились очками той же фирмы и формы, но в белой оправе.  А потом во время музейной поездки в Феодосию обнаружились похожие ещё больше, но в оправе голубой, зато под цвет только что купленного парео. А потом отыскались и симпатичные оранжевые под цвет пляжных тапочек и в тон зонтику от солнца. Да очень напоминали собой по общей тональности безвременно погибшие на лежаке. 

Вестимо, у мадам сложился нехилый набор очков, и перед выходом в коктебельский свет (пляж, рынок, приморский бульвар, литературное кафе на выступление папочки...) она долго выбирала перед зеркалом, в каких же очках пойти. Да не хухры-мухры, как у Пронькиных, а подбирала наряд в тон и стиль, совещаясь со мной. Наконец, счастливый конец трагического начала - уже в Киеве в развале на Андреевском спуске нашлись точно такие, как зверски раздавленные не по-деццки оступившимся папочкой.

В итоге накопилось больше полудюжины очков в оправе всех цветов радуги. Под разные одеяния юной модницы. Например, под очки в синей пришлось специально купить синий сарафан – в тон, а в сиреневой – в соответствующей тональности летний комбинезон.

Конечно,  я своё чудо баловал. А почему бы и нет - кто знает, какая скупая сволочь может достаться доченьке в спутники жизни, я его уже ненавижу, и не только за скупость. Пока же пусть хоть папочка порадует! В конце концов бабки всего лишь бабки, дело наживное и проживное.

Всегда в таких случаях вспоминаю эпизод из первого, черно-белого варианта кина «Красные дьяволята» (1923), когда селяне приходят к Махно: «Батько, твои хлопцi позабыралы в нас корiв й коняк, як жить?» На что возмущённый до глубины души Нестор Иваныч приказал своему казначею: «Сотник, заплатить!». Тот вынимает школьную тетрадь, громадный штемпель на всю страницу с портретом Махно, штемпелюет сколько там страниц и отдаёт селянам. Те недоуменно вертят эти "деньги" в руках и в конце концов озвучивают уверенное сомнение: «Хiба цэ грошi?». Тут возмущённый недоверием к государственной валюте Гуляйполя глава государства анархистов взрывается: «Выгнать вымогателей!».

Вот такое моё отношение к гривне - «Хiба цэ грошi?». Особенно когда перевожу в родные уже доляры, получается в 8 раз дешевле. И весь великий дочкин шопинг не превысил баксов 400-500, что по пендосовским понятиям – сущие копейки. Вон моя невестка может грохнуть столько и больше на одну какую дряную сумочку, ну, разве что с брендом Луи Виттона. Которого, кстати, ненавижу из-за любви до энтого кутюрья нашенской Юли Тимошенки - скромницы, бомжихи, миллиардерши и будущей зэчки (в одном флаконе).

Наша же бабуля, увидав привезённый с курорта целый чемодан одёжек, сумочек, браслетов, ожерелий, цепочек, очков общей стоимостью в её полугодовую пенсию, обуела и завопила:  да это же полный разврат!

... Что ж, как говаривал актёр Зиновий Высоковский, получивший известность в роли пана Зюзи из «Кабачка 13 стульев»,- и «бабушке спасибо»: благодаря мудрой Буле я узнал, что такое разврат, лучше - поздно, чем - никому! И теперь мне даже известно, с чего он начинается. В отличие от настоящей Родины, которая  начинается с ОВИРа в соседнем дворе, разврат стартует с неудачной посадки на солнцезащитные очки в розовой оправе.

... А от трагически погибших мученической смертью очков осталась траурная фотография на память и это эссе, посвящённое им. И, конечно же, моей славной мартышке.

© Алик, коктебельский папа