ЗАКАЗНОЕ УБИЙСТВО
(признание киллера)

"Отвратительно убийство,
Хоть из страха, хоть от скуки."
Н.Астафьева

Как-то мы с женой Викторией да королевским пуделем Атосом Вторым отдыхали в Ольгинском проливе Днепра. Нашими ближайшими соседями на берегу оказались дед с бабкой да шести-семилетней внучкой в панамке в красный горошек - мы ее прозвали "Красной Шапочкой".

Свой громадный "дуб" они причаливали где-то в полукилометре от нашего Мыса Атоса. Дуб был целой водной дачей. Здесь они спали, готовили еду, кушали, а на берег выходили погулять с девочкой, вынося на берег только стульчик.

Из нашей общей гавани с канцелярским названием "КРОУ-2" ("Киевское ремонтно-отстойное управление маломерных судов") они отплывали примерно на час раньше нас, но на «Прогрессе-2» мы обгоняли их где-то на первой четверти водного пути.
Дед вел свой плавучий сарай со скоростью течения Днепра, бабка на корме готовила обед на газовой плите.

Мы же гнали километров 3О в час и оказывались на месте минут за 40. Наша моторка была, как чемодан, набита всем необходимым - от газовой миниплиты до телевизора. На месте мы распаковывались, я выносил столик, стульчики, сумки, снаряжение. Собирал хворост, разводил костер. Пока Виктория готовила обед, я час-полтора охотился под водой, совмещая полезное (добычу рыбы) с приятным (прогулкой в сказочных подводных рощах). Наконец, мы обедали, и я выходил на пляжик мыть посуду.

В это же время приплывал дуб, из него выходили дед с внучкой - гулять, и бабка - мыть посуду, т. е. финишировали мы с ними в одно время. Только они всё проделывали на малом ходу в лодке, а мы - на пленёре. И этот факт еще раз подвердил мудрость ленинской мысли, что все нации придут к социализму, но своим путём - как мы с бабкой к мытью посуды.

С ними, как с другими "стояльцами-лодочниками" с нашего побережья, мы были знакомы на уровне "здрасьте-досвиданья", но однажды они направились к нам. Наш security service - ретивый пудель задержал их при спуске с дамбы, но я скомандовал "Свои!" - и к нам двинулась маленькая процессия: впереди бабка, а поодаль - дед с внучкой. Они громко о чём-то спорили, но я ничего сначала не понял, говорили все одновременно, вернее вещала бабка, а дед только "дико извинялся за старую дуру" и просил  её не слушать.

Оказалось, каждый день, в 19-00, точно по начальным позывным популярной в СССР радиостанции "Маяк", на пригорочек на берегу, где играла внучка, вылезала огромная крыса, и все в панике спасались в лодке. Бабка обратилась ко мне, не буду ли я столь любезен, раз уж стреляю таких большущих рыб, застрелить и эту крысу. Они в долгу не останутся.

Дед извинялся: «Объясняю старой дуре, ружье у вас подводное, гарпун на мотузке длиной метр, ну два. Крыса так близко не подпустит... А старая упёрлась, и несёт – нет, этот мужчина нам поможет. У него такой красивый пёс! Кстати, как зовут вашу овчарку, Софочка имеет интерес?... И такая приятная жена! Такая быстрая лодка... Таким высоким лбом он что-нибудь придумает. Извините, вы не директор магазина? »

Устоять перед такой лестью я уже не мог, и, не будь других возможностей, изловил бы крысу зубами, рискуя испортить ей шкуру и хвост. Но у меня с собой, как говорил Жванецкий, "было": подводный пистолет, стрелявший из "родного", фабричного ствола маленьким гарпунчиком - от капсюля "жевело", а из самодельного, сменного ствола – малокалиберными пулями.

Так что бабка была не так уж неправа, понадеявшись на мой арсенал. И я отправился с ними, набил детский чулочек песком, оборудовал огневую позицию на носу их плавающего рыдвана, пуделя Атоса упрятал в каюту и замер в ожидании.

Крыса не заставила себя ждать и в 19-ОО, на позывные "Маяка", вылезла на пригорок. Я прицелился... И не мог нажать курок, как-то обострилось зрение, я видел бусинки её глаз и подумал: вот сейчас оборву эту жизнь, а ведь ничего худого она мне не сделала... Ну, противное существо - так и я, наверняка, с точки зрения крысы - гнусный, голый, бесхвостый урод.

В итоге я так и не смог выстрелить, но крыса не удирала, а смотрела мне в глаза с каким-то трагическим вызовом... Может, она была парализована страхом, и я задумался - как же стреляю в рыб?

И понял: в азарте преследования не успеваешь подумать, убить можно только не думая, вот почему главное требование ко всем практическим палачам - чтобы не думали, и даже самые отпетые, когда задумывались - кончали с собой. Так, например, произошло и с главным героем "Щепки" В.Зарубина, а почти вся "производственная бригада", проводившая катынские расстрелы, также свела счеты с жизнью.

В крысу же я перестал целиться, но всё таки выстрелил. Наобум - с тайной надеждой, что промахнусь, крыса убежит, а перед дедом с бабкой извинюсь... Увы, крысе не повезло: когда хочешь, так и не получится, а когда нет - так по закону похабия жизни...

Первым к еще не остывшему телу выскочил пудель Атос, вдумчиво обнюхал убиенную, по-охотничьи профессионально оценив меткий выстрел. Я ему скомандовал "Фу!", затем с лопаткой вылез дед и свершил обряд погребения.

Над свежей могилкой он произнёс почти траурную речь, выразив сомнение, с которым выступал и раньше: вдруг крыса - ручная, и Софочка могла с ней играться. Красная Шапочка плакала, жаль крыску, она к ней привязалась. Бабка же поначалу была непреклонна: "укусила бы, зараза!", но софочкины слезы растопили её непреклонность, и она выразила нечто вроде сожаления. У меня же на душе стало совсем муторно, в этот раз даже пожалел, что не пью.

Так мы, взрослые, по своему неразумению, разрушаем и жизнь, и детское счастье. Алисе повезло, что Кэррол отправил ее в "Страну чудес" без взрослых. Они бы там всех перестреляли - и Мышь, с которой так чудесно плавала девочка в озере своих слез, и Чеширского Кота, да и Белого Кролика тоже - на настоящее кроличье, а не из кошки, рагу.

В общем, мы - я, дедка и внучка - были опечалены. Скрытный Атос своих звериных чувств не выдал. Бабка же была счастлива. Думаю не от жестокости, и не от устранения опасности, все чувства в ней подавила бабья гордость своей правоты о моих охотничьих возможностях. Я позволил им "не остаться в долгу" - взял косточек для Атоса, и, подавив угрызения совести сознанием выполненного обещания, отправился домой, в наш лагерь.

Виктория, услыхав выстрел, взяла бинокль и наблюдала за нами. Я помахал рукой и, чтобы она нас видела, пошел по прибрежному мелководью, пока мой взгляд не ударился в гроздья спелой ежевики, свисавшие к воде. Такую добычу - грех упускать. Я свернул кулек из лопуха и начал наполнять ягодами размером со сливу. Задержавшись из-за ежевики, мы ещё не очень удалились от рыдвана, и вдруг слышу:
- Исаак, но он же может так и человека!

... Я вернулся и молча положил косточки на их лодку, пожалев, что жизнь Крысе уже не вернешь. Но посмертно её помиловал. Как железный председатель ЧК Феликс Эдмундович Дзержинский своих многочисленных жертв, когда помилование опаздывало с революционной точностью: ровно на один час. Как это получилось и в случае с поэтом Гумилёвым. Бабка, смущенная, заизвинялась:
- Это я так, к слову...

... Я подумал: ничего себе - к слову. Убить человека! Впрочем, в совдепии, где всё было направлено на массовое уничтожение, да еще по крепкой расейской традиции, чужая шейка - копейка, "убить" - бытовое выражение. Даже мать ребенку, чуть нашалит - "убью!". Разумеется, не намереваясь это сделать. Так, КРАСНОЕ словцо!

Ладно, раз ради КРАСНОГО словца, извинения принял, но кости так и не взял. Атос посмотрел на меня с укоризной, но я впал в непреклонность и остался в ней до утра следующего дня, пока не подстрелил неплохого судака. По лени, чтобы не возиться, отнёс бабке, она его чудесно зафаршировала, и вечером они пришли к нам в гости.

... Красная Шапочка игралась с Атосом. Мы вспоминали вчерашнее. Дед всё изобразил в лицах, очень артистично представляя то лодку, то Крысу, то бабку, то меня. Виктория заливалась серебристым смехом. Атос радостно лаял. Всем было весело. А Крысе было уже никак.

... Когда мы прощались, я любезно предложил моим заказчикам: если ещё появятся крысы - пусть опять обращаются ко мне. Без церемоний. Патроны еще есть! А совесть? Договоримся!

© Алик, киллер     http://www.anekdot.ru/an/an0409/t040919.html#3